КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 февраля 2025 г. N 490-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА СЕРЕГИНА ДЕНИСА МИХАЙЛОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ РЯДОМ ПОЛОЖЕНИЙ НОРМАТИВНЫХ АКТОВ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Л.М. Жарковой, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, М.Б. Лобова, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.А. Сивицкого,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Д.М. Серегина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
1. Гражданин Д.М. Серегин оспаривает конституционность следующих положений Гражданского кодекса Российской Федерации:
пункта 2 статьи 168, предусматривающего, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки;
пункта 1 статьи 196, определяющего, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 данного Кодекса;
пункта 1 статьи 200, закрепляющего, что, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права;
статьи 301 о том, что собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения;
пунктов 1 и 2 статьи 302, согласно которым если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли; если имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать имущество во всех случаях.
Заявитель также оспаривает конституционность части первой статьи 327.1 ГПК Российской Федерации о том, что суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления; суд апелляционной инстанции оценивает имеющиеся в деле, а также дополнительно представленные доказательства; дополнительные доказательства принимаются судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными; о принятии новых доказательств суд апелляционной инстанции выносит определение.
Из представленных материалов следует, что при пересмотре гражданского дела по новым обстоятельствам определением судебной коллегии по гражданским делам суда апелляционной инстанции, принятым при новом рассмотрении дела, удовлетворены исковые требования прокурора в интересах администрации муниципального района и неопределенного круга лиц, из незаконного владения Д.М. Серегина истребован земельный участок, его право собственности на данный участок прекращено, принято решение об исключении всех сведений о земельном участке из Единого государственного реестра недвижимости. В удовлетворении встречного иска Д.М. Серегина о признании добросовестным приобретателем земельного участка отказано.
При этом суд апелляционной инстанции принял в качестве дополнительных доказательств представленные прокурором копии материалов уголовного дела, а также отклонил заявление Д.М. Серегина о применении срока исковой давности, признав его не пропущенным исходя из того, когда была проведена прокурорская проверка, а также когда администрации муниципального района стало известно о выбытии земельного участка.
С указанным определением согласились суды вышестоящих инстанций.
По мнению заявителя, пункт 2 статьи 168, статья 301 и пункт 1 статьи 302 ГК Российской Федерации позволяют истребовать у добросовестных приобретателей земельные участки, выбывшие из владения публичных образований, которые своевременно не предприняли достаточных, разумных и своевременных мер по защите и оформлению права собственности, вследствие чего ошибки публичных органов приводят к утрате частными лицами права собственности в будущем;
пункты 1 и 2 статьи 302 данного Кодекса допускают изъятие у добросовестного приобретателя имущества в пользу публично-правового образования без предварительного равноценного возмещения;
пункт 1 статьи 196 и пункт 1 статьи 200 этого Кодекса во взаимосвязи позволяют представителям публичной власти произвольно и без каких-либо временных ограничений определять дату начала течения срока исковой давности.
В связи с этим, как указывает Д.М. Серегин, данные положения не соответствуют статьям 1 (часть 1), 2, 8, 9 (часть 2), 19 (части 1 и 2), 35 (части 1 - 3), 36 (части 1 и 2) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации. Заявитель также полагает, что часть первая статьи 327.1 ГПК Российской Федерации по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, в нарушение статей 19 (части 1 и 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, в частности, не обеспечивает предсказуемости правового положения ответчиков в гражданском процессе и игнорирует принцип добросовестности, давая неограниченные возможности прокурору в представлении для целей пересмотра дела доказательств, а также создает преимущество прокурору, у которого имеется доступ к материалам, составляющим тайну предварительного следствия.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Статья 168 ГК Российской Федерации (в том числе ее пункт 2) развивает положения статьи 15 (часть 2) Конституции Российской Федерации об обязанности граждан и их объединений соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы и закрепляет способ защиты прав заинтересованных лиц (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 года N 1578-О, от 20 июля 2021 года N 1517-О, от 20 июля 2023 года N 1974-О и др.).
Как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 года N 6-П и других его решениях, правовое регулирование, в соответствии с которым защита прав лица, считающего себя собственником имущества, возможна путем удовлетворения предусмотренного статьей 301 ГК Российской Федерации виндикационного иска, если для этого имеются предусмотренные статьей 302 того же Кодекса основания, отвечает целям обеспечения стабильности гражданского оборота и направлено в целом на установление баланса прав и законных интересов всех его участников.
Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, исковая давность имеет целью упорядочить гражданский оборот, создать определенность и устойчивость правовых связей, дисциплинировать их участников, способствовать соблюдению договоров, обеспечить своевременную защиту прав и интересов субъектов гражданских правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников гражданского оборота от необоснованных притязаний и побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав (постановления от 15 февраля 2016 года N 3-П, от 26 ноября 2020 года N 48-П, от 28 января 2025 года N 3-П и др.; определения от 25 апреля 2023 года N 897-О, от 4 июля 2023 года N 1784-О и др.).
Установление в законе общего срока исковой давности, т.е. срока для защиты интересов лица, право которого нарушено (статья 196 ГК Российской Федерации), момента начала течения такого срока (статья 200 ГК Российской Федерации) и последствий его пропуска не может расцениваться как нарушающее какие-либо конституционные права (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 сентября 2012 года N 1779-О, от 29 мая 2019 года N 1375-О и др.). При этом пункт 1 статьи 200 ГК Российской Федерации сформулирован таким образом, что наделяет суд необходимыми полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности исходя из фактических обстоятельств дела (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 ноября 2017 года N 2562-О, от 26 апреля 2021 года N 755-О и др.).
В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что по смыслу пункта 1 статьи 200 ГК Российской Федерации при обращении в суд органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций или граждан с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в случаях, когда такое право им предоставлено законом (часть первая статьи 45 и часть первая статьи 46 ГПК Российской Федерации, часть 1 статьи 52 и части 1 и 2 статьи 53, статья 53.1 АПК Российской Федерации), начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление.
Таким образом, оспариваемые положения Гражданского кодекса Российской Федерации не могут рассматриваться как нарушающие в указанном в жалобе аспекте конституционные права Д.М. Серегина.
Исследование же фактических обстоятельств конкретного дела, оценка доказательств, послуживших основанием для применения в нем тех или иных норм права, в том числе проверка выводов судов относительно исчисления срока исковой давности, а равно и разрешение иных поставленных в жалобе вопросов не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Вопреки доводам заявителя, часть первая статьи 327.1 ГПК Российской Федерации не создает преимуществ сторонам в представлении доказательств и позволяет суду апелляционной инстанции принимать дополнительные доказательства, если лицом, участвующим в деле, не была обоснована невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд не признал эти причины уважительными. Соответствующий запрет прямо установлен абзацем вторым части первой названной статьи.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Серегина Дениса Михайловича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д. ЗОРЬКИН